Исход Песаха
Друзья, я улыбаюсь:)). Это был хороший праздник! И то, что вы сейчас, как я надеюсь, прочтёте, можно считать шуткой только с одной стороны, но с другой стороны — со стороны, невидимой ни одному здравомыслящему и потому постоянно унылому человеку — это вовсе не шутка, а описание подлинного события.

http://beglyi.livejournal.com/112986.html#cutid1 — вот ссылка, по которой после прочтения этой записи каждый может убедится в том, что автор журнала beglyi в действительности не только лично был знаком и дружен с героями и вождями исхода евреев из Египетского рабства, но был соратником самого великого пророка Моше. В том давнем походе Беглый участвовал, командуя арьергардом еврейского войска, отступавшего со всей массой народа на Юг вдоль Западного побережья Красного моря, и его бойцы приняли в копья атакующую конницу египетского фараона, позволив людям под предводительством Моше успешно начать форсирование и достаточно быстро выйти на Синай.

Минувшим вечером, однако, Беглому приснился Моше. Он был печален. Сидел в своём синайском боевом лагере среди убогих шалашей, неподалёку от Скинии, которая строго охранялась самыми сильными и умелыми из его воинов. Тогда стояла палящая жара. Моше был печален. Он сидел на самом солнцепёке, задумчиво опустив голову.

— О-о-о! Беглый! Мир тебе, дорогой друг! Что слышно? Что слышно в том счастливом мире, что впереди нас на три с половиною тысячи лет? Расскажи мне. Давно мы не виделись. Расскажи мне, как дела в Израиле. Душа моя томится сомнением. А многим из моих людей начинает уже и мужество изменять.

— Не давай сомнению смутить тебя, вождь! Там — через три с половиной тысячелетия — мы живы, и бело-голубой флаг наш ещё вьётся над Иерусалимом и над снежными высотами Голан, и у правого берега Иордана войско наше стоит готово к бою, и граница наша пока ещё нерушима. Есть, однако, тревожные вести, и я за благоразумным советом явился к тебе.

— Пойдём в мой шалаш. Там укроемся от жары. Ты воды напьёшься. Отведаешь манны, что с неба даёт нам Всевышний, а теперь есть и мясо перепелов, которыми Он нас благословил, хотя от этих птиц, греха больше, чем пользы для моих людей. Слишком милосерден наш Господь.

Беглый напился ледяной воды, а Моше расшевелил костерок и стал поджаривать на огне перепёлку, насадив её на наконечник короткого дротика.

— Хорошая вода у тебя.

— Из-за этой воды не видать мне и брату моему Ханаана. Стали люди роптать. Воды им мало здесь. Что ж я поделаю — пустыня. Мне было Всевышним велено сказать скале, чтоб она воды дала народу. А я не выдержал. К народу обратился с упрёком и посохом своим ударил по скале. Вода пошла — много, чистой холодной воды. Напоили и скот и людей. Но Земли Обетованной я не увижу. И это не только моя и брата моего судьба. Ещё многих вождей и военачальников Израиля постигнет та же судьба за то, что не слушали голоса с вечных небес. Беглый, скажи мне, как сейчас сражается Израиль?

— А ты знаешь, что сражения всё идут?

— Как не знать? Для этого не нужно и дара пророчества. Разве я евреев не знаю? Беглый, ты больше Обетованную Землю не покидай.

— Клянусь, никуда не уйду и не уеду, и в Земле Израиля похоронят меня. Хотел бы сражаться за Израиль, да годы не дадут.

— Кто знает? Быть может, и старикам придётся в старые руки оружие взять.

— Моя на то надежда! — закричал старый Беглый.

Ему улыбнулся пророк. И сон пропал. Это уже был йом шиши. Небо в звёздах. Песах закончился.